В Национальном музее искусств им. А. Кастеева открылась выставка Индиры Бадамбаевой Весна, которой не нужно ждать, которая не привязана к числам и календарям, – такая она в работах казахстанской художницы Индиры Бадамбаевой. Её новая персональная выставка « Вечная весна » – не просто живопись, а форма внутреннего мироощущения. Вглядываясь в её полотна, будто видишь, как распускается сирень, слышишь, как дышит сад, где никогда не наступает осень. В экспозиции – 22 работы, охватывающие 17 лет художест­венного пути: от раннего «Порт­рета Дины», написанного в студенчестве, до цветочной серии последних лет. Лилии, дельфиниумы, одуванчики, сирень, ромашки – привычные цветы алматинских улиц – здесь обретают другой смысл. Они не срезаны и не стилизованы. Они живут. Каждая кисточка света, каждый перелив тени в этих картинах – не просто отражение реальности, а попытка коснуться тонкой ткани жизни, ускользающей и неуловимой, как утренний запах шиповника. Индира Бадамбаева родилась в Семее, на берегу Иртыша. Окончила Казахский национальный педагогический университет им. Абая, где её дипломную работу в духе лирического реализма отметил народный художник Казах­стана Мухамедханафия Тельжанов. Там же она завершила магистратуру. Эта школа – с её вниманием к форме, цвету и внутренней выразительности – сформировала характер творческого почерка художницы. С 2006 года Бадамбаева активно участвует в художественной жизни страны. За её плечами несколько персональных выставок – «К живописи», «Солнечные ночи, прохладные дни», «Грезы о весне»… Но «Вечная весна» – это, пожалуй, самая камерная и созерцательная её коллекция. Это не выставка в привычном смысле, а скорее прогулка по саду, который существует не во времени, а в состоянии. Весна здесь не как сезон, а как дыхание, как чистота, как тихое внутреннее пробуждение. – Дело в том, что в натюрморте ты ощущаешь присутствие человека – по драпировкам, тканям, мебели, вазам, – говорит Индира Бадамбаева. – Ты можешь догадаться об эпохе, когда этот натюрморт был создан. И присутствие человека абсолютно неоспоримо. В то время как мне хотелось добиться ощущения вне времени и вне эпохи. Я хотела меньшего влияния человека на природу. Хотела, чтобы зритель растворился в природе, чтобы он находился в этом состоянии подобно тому, как зрители смотрят работы Моне. Сирень и одуванчики стали для меня не просто объектами, это возможность передать состояние. Когда я пишу сирень, свет буквально поглощен цветами. Когда я изображаю одуванчики, он заключен в этих шарах света. Одуванчики – это самые первые цветы. Для меня это абсолютный образ из детства. Самые волшебные, бесплатные и самые первые. Именно поэтому рядом с цветами – детские порт­реты. Портреты Алины, Дины, Айши – это продолжение одной и той же мысли о детстве, нежности, бесконечной весне, нескончаемом лете... В работах Индиры Бадамбаевой нет жанровых ориентиров и предметной конкретики – только сад вне календаря, где цветение становится метафорой безвременья. Композиции построены так, что свет не освещает объекты, а исходит от них. Влияние импрессионистов, особенно Клода Моне, ощутимо, но художница стремится не к мимолетности, а к устойчивому, почти сакральному ощущению весны. «Весна живёт внутри», – говорит она. И действительно, «Вечная весна» – это не выставка о цветах, это размышление о состоянии души, которая не стареет. О взгляде, который остается живым. О художнике, который слышит, как расцветает мир. Пред. След. Пред. След.
